Внутренняя Европа

Распространение римских торговцев и непрерывные отношения с Римом, мирные или нет, не привели к глубоким изменениям в цивилизации внутренней Европы. Если некоторые виды привозной продукции были привилегией меньшинства — например, «нуворишей» Любсова, — то другие были доступны всем: один из типов бронзовой ситулы был назван «ситулой бедных».

Материальная культура обогатилась, таким образом, некоторыми элементами, однако не изменившись в «романском» направлении. Нравы, институты оставались такими, каковыми они сложились в железном веке. То же можно сказать об инструментах. Эта «примитивность» поразила цивилизованных римлян: страницы Тацита, посвящённые превосходству цивилизованного человека перед варваром, не столь эмоциональны, как восхищение моралиста своего рода «природным государством», в котором соединились те безмятежность и простота, которые утратил римский мир.

Эти литературные рассуждения нарисовали совершенно достоверную картину, которая подтверждается данными раскопок. В течение первых веков нашей эры племена, наиболее близкие к римской границе, находились примерно на том же уровне развития, что и галлы в эпоху Цезаря; по другую сторону Эльбы набеги народов, пришедших с севера и востока, вызвали нестабильность и прервали эволюцию, что привело к жёсткой оккупации территории.

Волны новых переселенцев, пришедших из этих краёв и расположившихся на территории оседлых племён, повсеместно сохранили свой протоисторический культурный тип.

Несмотря на относительную мобильность, каждое племя все же можно локализовать на некотором географическом пространстве. Если абстрагироваться от малых групп, то картина, соответствующая двум первым векам нашей эры, могла быть следующей: между бассейнами Рейна и Эльбы расселились хавки, батавы и фризы; южнее жили сикамбры, осевшие в бассейне Рура, а в бассейне Среднего Везера — херуски, которые оказали наиболее энергичное сопротивление римской экспансии. Ближе к верховьям Дуная гермундуры сохраняли хорошие отношения с империей.

К северу от Норика и Паннонии маркоманы, подчинявшиеся Марободу, объединились с квадами и карпами, что позволило им предпринять свой первый набег против Римской империи. Завоевание Дакии оставило вне границ язигов, которые вместе с бастарнами заняли регион между Великой Германией, Germania Magna, и территориями народов востока, роксоланов и других степных кочевников, сарматов, которые вытеснили скифов, и, наконец, тех, что остались от скифских групп.

Могущественные племена, часто напоминавшие о себе вплоть до III века, впоследствии потеряли свою значимость, если не были поглощены новыми группами, выступившими главными действующими лицами в длинной череде событий, которым суждено было привести к падению Западной Римской империи. Готы, герулы, бургунды, англы, саксы, ломбарды покинули свои исконные территории на севере; вслед за ними с востока двинулись аланы, гунны и, наконец, венгры.

Прочность лимеса и римские контрудары сначала заставляли некоторые из этих племён двигаться в направлении, противоположном нужному. Так, например, готы, направляясь на восток, захватили Северное Причерноморье в ущерб сарматам, но гунны вытеснили их оттуда; таким образом, они были вынуждены вновь повернуть на Запад, опустошив Южные Балканы и Иллирию. Параллельно саксы и англы достигли Британии, франки пересекли лимес в низовьях Рейна, вандалы и бургунды вторглись в Галлию и Испанию.